Но все, кто хоть раз общался с ним, наверняка отмечали его открытость, отсутствие боязни обсуждать острые темы, чувство юмора. К сожалению, таких личностей в современной региональной политике раз, два и обчелся.

На предложение главного редактора газеты "Знамя труда" Д.Н. Конева встретиться и дать интервью Юрий Исакович отреагировал быстро, назначил удобные для обеих сторон время и место. А поводом для беседы стал юбилей Законодательного собрания и органов местного самоуправления в Нижегородской области.

— Юрий Исакович, если не ошибаюсь, вы единственный депутат в нынешнем созыве Заксобрания, который был избран еще в самый первый состав ЗС НО.

— Да, хотя об этом знают немногие. Так сложилось, что после этого шахунцев в ЗС не было. Хотя еще раньше Шахунский район в последнем созыве областного Совета народных депутатов представляли три человека: В. П. Перетягин, В. К. Черкасов и ваш покорный слуга. А сам облсовет после известных событий 1993 года, когда все подобные органы в нашей стране разогнали, продолжил свою работу благодаря тогдашнему губернатору Борису Немцову и лучшему, на мой взгляд, председателю в истории нижегородских парламентов Евгению Крестьянинову. Таким образом была обеспечена плавная и безболезненная реформа законодательной власти.

— Было это в далеком уже 1994 году. Предлагаю мысленно вернуться на 25 лет назад. Итак, вы, молодой 42‑летний глава администрации, председатель Земского собрания Шахунского района, выдвигаете свою кандидатуру в депутаты первого Заксобрания. Зачем вам, человеку, который в основном занимался хозяйственной деятельностью, управлением, понадобился депутатский статус?

— Задача была одна — отстаивать интересы района. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и амбиции — чего говорить. Мужик-то молодой, хотелось расти. Тут вопросов нет. Вот как вы думаете, зачем нынешние бизнесмены массово рванули в законодательную власть на всех уровнях? Ответ прост. Защитить свой бизнес и получить преференции от бюджета. В нынешнем составе ЗС из 50 депутатов только семь-восемь не связаны со сферой предпринимательства. А тогда во главе угла стояли исключительно интересы территорий. В первом созыве ЗС почти 30 человек — примерно половина депутатов — были главами районов.

— А совмещение законодательных и исполнительных функций у одного лица вы считаете правильным?

— Нет. Тогда был сложный переходный период. И очень хорошо, что вскоре он закончился. Наверху разобрались, и принцип разделения властей реализовали на практике.

— Хорошо, но в то время депутаты-главы районов были напрямую связаны с теми территориями, которые они представляли. Нынешние парламентарии, честно говоря, посещают их редко. На ваш взгляд, должен ли депутат проживать в своем избирательном округе?

— Конечно, да. Мне не нравится, что законодательные органы власти в субъектах РФ избираются по партийным спискам. Это должны быть только одномандатники. Никогда ни за какую партию я не голосовал, потому что понимал, что это профанация. Люди должны иметь возможность избирать прежде всего своего кандидата. Нет, если какой-нибудь заезжий "Ванька Ветров" сумеет убедить голосовать за себя, то ради бога, демократия есть демократия. Но человек с места гораздо лучше знает проблемы своих избирателей. Я, например, в Шахунье не живу больше 20 лет, и чтобы "въехать" во все сложные вопросы развития округа, понадобится минимум полгода. Только люди с мест будут реально отстаивать интересы жителей.

— Спустя 22 года вас вновь избрали в ЗС, на этот раз жители Сормовского района Н. Новгорода. Если сравнить, насколько сильно отличается сегодняшнее Заксобрание от первого, образца 1994 года?

— Да, сравнить могу. Первое, тогда у депутатов горели глаза. Был молодой, с такими же горящими глазами губернатор, который нас за собой вел. Необходимо было в короткие сроки менять областное законодательство. Работа кипела. Мне запомнился закон, который мы приняли одним из первых, — о защите частных инвестиций в Нижегородскую область. Его суть в том, что если власть своими действиями или бездействием навредила бизнесменам, которые пришли в регион и вложили деньги, то ущерб возмещался за счет областного бюджета. Бизнес получал гарантии, что способствовало притоку инвестиций.

Не могу сказать, что сейчас в собрании сидят непрофессионалы, но глаза так не горят. Спустя много лет пришел к выводу, что депутаты должны работать на освобожденной основе. В нынешнем созыве таких всего 13, из восьми председателей комитетов — только трое. Остальные появляются два-три раза в месяц, просматривают документы, подготовленные аппаратом ЗС, и голосуют. Соответственно решения принимают, глубоко не вникнув в их смысл. К тому же подавляющее количество законопроектов исходит от губернатора. Так, на одном из последних заседаний бюджетного комитета семь из восьми вопросов инициировало областное правительство. Молодцы, что сказать! Но при таком положении вещей основная законотворческая функция ЗС сведена к минимуму. Так быть не должно!

— На решение каких вопросов направлены сейчас ваши усилия как депутата?

— Вхожу в состав трех комитетов: по бюджету и налогам, вопросам государственной власти и местного самоуправления, социальным вопросам. Главная задача любого депутата — помогать людям. Особенно сейчас, когда ситуация очень сложная. Для себя ее определяю по двум показателям: рост уличной преступности, когда обычные люди для того, чтобы прокормить семью, начинают воровать, и количество обращений за материальной помощью. Еще два года назад избиратели просили выделить средства в основном на детские площадки, ремонт школ, благоустройство. Буквально день назад на еженедельный депутатский прием пришли пять человек, все — за материальной помощью. Это свидетельство того, что люди живут тяжело, им плохо.

— В этой связи как оцениваете работу руководства областной исполнительной власти?

— Мне кажется, у нового правительства области должно получиться. С Глебом Сергеевичем Никитиным знаком лично, мы регулярно контактируем, по важным вопросам созваниваемся или встречаемся. Хочу отметить, что губернатор обладает сумасшедшей работоспособностью, его рабочий день начинается утром и заканчивается за полночь. Подчиненные вынуждены трудиться в таком же режиме. Кроме того, это руководитель нового поколения, умный, образованный и толерантный, моментально схватывает суть проблемы, умеет слушать и слышать, правильно реагировать. В правительстве РФ его уважают и поддерживают, а это в нынешней ситуации позволяет привлекать миллиарды рублей для развития региона.

— Как представитель СМИ не могу не спросить о ваших взаимоотношениях с журналистами.

— Журналисты, на самом деле, любить власть не должны. В свою очередь, и власть не обязана любить журналистов. Вы, как санитары, выявляете болезни общества и стремитесь их излечить. Это понимание пришло не сразу. Когда начал общаться с Б.Е. Немцовым, в корне пересмотрел свои предыдущие взгляды на СМИ как на прислугу власти. Понял, что так нельзя. Видел, как он открыто общался с журналистами. Надо не только объяснять, но и уметь слышать, что они говорят, пусть это бывает и не всегда приятно. Самое важное для любого руководителя — это критика. Пресса — четвертая власть, чего там говорить. Сейчас, конечно, многие СМИ "причесали", а некоторые вообще стали оголтелыми пропагандистами. Как они дальше будут жить? Не знаю. Оставят ли после себя доброе имя? Не уверен. На мой взгляд, этот этап обязательно пройдет.

— Вашими бы устами, как говорится… А что из СМИ вы предпочитаете?

— Телевизор смотрю редко, даже репортажи с моим участием. Заранее знаю, что покажут, а что вырежут, причем, как правило, сокращают главное из сказанного. Чтению газет последнее время предпочитаю просмотр интернет-ресурсов, различных блогов. Важно видеть либо информацию нейтральную, без комментариев, например, на каналах "Евроньюс", "РБК", либо альтернативную точку зрения ("Телеграм", "Эхо Москвы"). Заглядываю время от времени и на сайт газеты "Знамя труда".

— Приятно… Значит, положение дел в Шахунье вас интересует?

— Конечно! За последние полгода побывал на праздновании юбилея ВЛКСМ, волейбольном турнире памяти В. К. Черкасова. В двух городах чувствую себя наиболее комфортно: в Шахунье и Н. Новгороде. Думаю, что оставил о себе добрую память своей работой. Чувствую это по отношению простых людей.

— А как складываются отношения с нынешним руководством округа? Делитесь ли опытом?

— Отношения нормальные, деловые. Кстати, положительно отношусь к тому, что Р. В. Кошелев участвовал в выборах мэра Н. Новгорода. Это дополнительная реклама Шахунье и лишнее подтверждение тому, что не только в областном центре есть умные, грамотные и квалифицированные кадры.

Честно говоря, я сейчас людям, работающим в местной исполнительной власти, не завидую. Во‑первых, это опасно. Могут в любое время обвинить даже в том, чего не совершал. Во‑вторых, у муниципалитетов недостаточно собственных возможностей, прежде всего финансовых, для развития территорий.

— Должны ли, на ваш взгляд, местные органы власти обладать большей самостоятельностью, а глава МСУ избираться всенародно?

— Безусловно. Нынешний тренд на централизацию, усиление исполнительной власти на всех уровнях постепенно себя изживает. Думаю, что вскоре произойдет возвращение к истинному федерализму и развитию представительной демократии на местах. Невозможно из нижегородского Кремля управлять всеми районами области, как и из московского — всеми субъектами РФ. Главное, чтобы это прошло эволюционно, без потрясений.

А лучше, чем всенародное волеизъявление, никто еще ничего не придумал. Когда на Заксобрании обсуждался вопрос о введении одноглавой системы управления в Н. Новгороде, сказал, что она эффективнее двуглавой и поддержу ее потому, что следующим шагом должны стать всенародные выборы мэра. Пускай не сразу, но думаю, что это произойдет лет через пять-семь, а то и раньше.

— Откуда такая уверенность?

— Вы знаете, смотрю сегодня на молодежь и радуюсь. Они — свободные люди, я бы сказал "непоротое поколение". Их сложно чем-то напугать, запретом интернета или другими глупостями, тем более что наступают на личное пространство. Если я, человек немолодой, провожу в сети около двух часов в день, то они там живут.

Как только к власти придут руководители, которые не работали в советское время, страна рванет вперед. То, что нам заложили тогда в сознание, тянет назад: какое-то раболепство, излишняя осторожность, когда постоянно ловишь себя на мысли "стоит ли говорить, не будет ли мне хуже от этого?". А молодежь так не рассуждает. И это здорово!